Каку говорит о том времени, когда добиться вытравливания на кремниевой подложке еще более миниатюрных электронных схем путем настройки потока ультрафиолетовых волн будет уже невозможно. Ожидается, что с трудностями мы столкнемся раньше чем через десять лет. И последствия — как технологические, так и экономические — могут быть самые тяжелые.

Компьютерная отрасль – грандиозный конвейер, с которого постоянно сходят новые продукты. Мощность продуктов, создаваемых сегодня, в два раза превосходит мощность изделий, выпущенных годом-двумя ранее. Если рост вычислительной мощности прекратится, потребители потеряют интерес к новым продуктам, и сложившаяся культура непрерывной модернизации сойдет на нет.

В 2005 году и сам Гордон Мур признал, что на пути нынешнего экспоненциального развития компьютерной отрасли стоят серьезные препятствия
В 2005 году и сам Гордон Мур признал, что на пути нынешнего экспоненциального развития компьютерной отрасли стоят серьезные препятствия

«Примерно к 2020 году сила закона Мура начнет ослабевать, а Кремниевая долина превратится в очередной 'ржавый пояс' устаревающих технологий и немодернизированных предприятий, – говорится в отрывке из книги Каку, опубликованном на сайте Salon.com. ("Ржавый пояс» — регион на Cеверо-Востоке и Среднем Западе США, в котором расположено множество промышленных предприятий, большей частью пришедших в упадок в 70-е годы.  — Транзисторы станут настолько малы, что на них будет распространяться действие законов атомной физики. Начнется утечка электронов из проводов. На этом этапе вступает в силу квантовая теория и пугающий ученых принцип неопределенности Гейзенберга».

Аргументы Каку понятны. Как только поведение базового элемента вычислительной техники – электрона внутри провода становится непредсказуемым (а именно это и произойдет), эпоху кремния можно считать завершенной. В случае дальнейшего уменьшения нормы проектирования никто не знает, где будет находиться электрон в конкретный момент времени, а следовательно, невозможно будет обеспечить работу транзистора.

В утверждениях Каку о конечном сроке действия закона Мура нет ничего нового. Подобные сомнения возникали практически с того момента, когда в 60-х годах Гордон Мур впервые сформулировал свой принцип. В 2005 году и сам Мур признал, что на пути нынешнего экспоненциального развития компьютерной отрасли стоят серьезные препятствия, однако на публике руководство Intel продолжало делать оптимистичные заявления.

Нам же интересна экономическая сторона тезисов Каку и те последствия, с которыми при прекращении действия закона Мура столкнутся технологические компании и экономика в целом.

Современный мир очень сильно зависит от роста вычислительных мощностей, и этот рост в настоящее время воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Сегодня примитивный чип, вмонтированный в поздравительную открытку, обладает большей вычислительной мощностью, чем все ресурсы, которыми располагали союзные армии в 1945 году.

"Чтобы заполучить такой чип, Гитлер, Черчилль или Рузвельт готовы были пожертвовать немалым количеством жизней, – заметил Каку. – А что сегодня делаем мы? По окончании праздника открытка вместе с вмонтированной в нее микросхемой летят в мусорную корзину».

Впрочем, даже оставив за скобками физические аргументы, с пессимистическими прогнозами все равно можно поспорить. Пусть на пути дальнейшего роста вычислительных мощностей стоят непреодолимые физические барьеры, но у нас остается возможность использовать устройства параллельно, благодаря чему они будут выполнять больше полезной работы. Нужно задуматься о более эффективном применении доступных вычислительных мощностей, пусть даже сегодня, пока закон Мура продолжает действовать, особой необходимости в этом не возникает. Естественно, на оптимизацию уйдет какое-то время.

Кроме того, существуют идеи создания квантовых компьютеров – вычислительных устройств, использующих принципы, которые сегодня, по словам Каку, мешают дальнейшему развитию вычислительной техники. А для того чтобы соответствующие идеи вышли за рамки научных лабораторий, где они витают на протяжении уже многих лет, нужно каким-то образом разрешить измерительный парадокс Гейзенберга.

Если же нам все -таки удастся наладить коммерческое производство квантовых компьютеров, возникает вопрос: что делать со все более и более сложной техникой? Какие задачи решать с помощью столь мощных устройств? Ведь квантовые компьютеры идеально подходят на роль инструментов, помогающих проникать в тайны Вселенной, а не перспективного эквивалента iPad.