Встреча с Джастином Раттнером, директором научно-исследовательской лаборатории микропроцессорных технологий корпорации Intel
Джастин Раттнер, известный своими работами в области параллельных и распределенных компьютерных архитектур, принимал участие и в создании первого перешагнувшего порог в 1 TFLOPS суперкомпьютера ASCI Option Red. Он стал первым главным инженером Intel и четвертым по счету человеком, которого корпорация назвала своим почетным сотрудником

У магов из НИИЧАВО понедельник, как вы помните, начинался в субботу. То, что в Intel работают истинные маги, подтверждают не только характеристики их продукции. Недавно прошла встреча журналистов с Джастином Раттнером, директором научно-исследовательской лаборатории микропроцессорных технологий корпорации Intel, находившимся в России... на отдыхе.

Раттнер, известный своими работами в области параллельных и распределенных компьютерных архитектур, принимал участие и в создании первого перешагнувшего порог в 1 TFLOPS суперкомпьютера ASCI Option Red. Он стал первым главным инженером Intel и четвертым по счету человеком, которого корпорация назвала своим почетным сотрудником. Американский Компьютерный музей включил Раттнера в список 200 деятелей, оказавших наибольшее влияние на развитие отрасли. Сегодня профессиональные интересы Джастина Раттнера связаны, прежде всего, с архитектурами IA-32/IA-64 и серверными технологиями.

На просьбу оценить потенциальную степень монополизации рынка 64-разрядных платформ микропроцессорами с архитектурой IA-64 Раттнер ответил, что, с его точки зрения, корпорация IBM сохранит долгосрочные планы развития и производства семейства Power. Что касается Sun Microsystems, то, по его мнению, она также будет выпускать свои микропроцессоры — «по крайней мере, до тех пор, пока во главе компании находится Скотт Макнили». Представляется, что Раттнер несколько поскромничал: несомненно, вероятная монополизация этого сегмента ИТ-рынка может оказаться весьма высокой.

Как известно, Pentium 4/2 ГГц на тестах SpecCPU2000 показал абсолютно лучшие результаты среди всех микропроцессоров, обогнав даже Itanium (чуть-чуть — на плавающей запятой, и сильно — на целочисленной производительности). Касательно перспектив относительных уровней производительности этих микропроцессоров, Раттнер ответил, что Itanium разрабатывался уже давно, соответствующие технологии отстали от «свеженького» Pentium 4, и что все вопросы снимутся с выходом McKinley. C моей точки зрения, это означает не только, что IA-64 вытеснит-таки IA-32 с лидирующих позиций по производительности: с достаточно большой вероятностью можно предположить, что новых частот у Itanium ждать не следует — скорее появится McKinley.

Наконец, на вопрос о том, нет ли у Intel планов создать суперкомпьютер подобно ASCI Option Red, но на базе Itanium, Раттнер дипломатично ответил, что такую систему уже анонсировала IBM.

На недавнем форуме разработчиков Intel продемонстрировала Pentium 4/3,5 ГГц; соответствующее производство планируется развернуть во втором квартале 2002 года. По 0,13-микронной технологии будет выпускаться также Pentium IIIM. Во-вторых, Раттнер охарактеризовал как перспективную разработку мультипоточной архитектуры (MTA — multithreading architecture) для Xeon. Известно, что суперскалярный подход во многом уже исчерпал себя и не позволяет эффективно наращивать параллелизм на уровне команд. МТА подходит к этой проблеме с другой стороны: микропроцессор одновременно выполняет несколько задач, и есть чем загрузить его ресурсы.

Как будет выглядеть компьютер, скажем, через 5, 10 или 50 лет? Раттнер высказал предположение о качественном скачке в «степени интеллектуальности» компьютеров и их «осмысленной», автономной от человека работе, в том числе в Internet.

Cейчас компьютеры пассивно отображают информацию, которая в них заложена, и предоставляют ее по запросу, «не понимая», что эта информация означает (пример — Web-cервер). В будущем компьютер будет также активно использовать «смысл» информации. В качестве примера Раттнер привел появление человека с портативным компьютером в аэропорту. Компьютер должен сам проанализировать окружающую обстановку, распознать, что его хозяин оказался в аэропорту, после чего, без специального запроса, «понимая», зачем люди ходят в аэропорт, выдать, скажем, расписание авиарейсов и т.п.

Фундамент для подобных технологий закладывается уже сегодня. В частности, разрабатываются новые интерфейсы пользователя, связанные с распознаванием речи и изображения (скажем, лица человека). Однако, по мнению Раттнера, до полной «интеллектуализации» компьютера пройдет еще много лет. В создании таких технологий, по его мнению, понадобится участие людей самых разных занятий, скажем, финансистов, врачей и бизнесменов, которые должны договориться о структуре представления информации, что необходимо на пути к «семантическим Web-технологиям».

Тут же прозвучал вопрос о потенциальной угрозе для человека со стороны автономно («самостоятельно») действующего компьютера. Раттнер резонно ответил, что «интеллектуализация» компьютера будет сопровождаться соответствующим кардинальным усилением контроля и проверкой условий безопасности (как информационной, так и безопасности человека), в том числе, самоконтролем со стороны аппаратно-программных средств. По его мнению, подобный подход помог бы предотвратить недавние теракты в США — например, благодаря тому, что руководители полетами сразу узнали бы об отклонении от курса, а блокировку столкновения нельзя было бы отключить без их разрешения, самолет автоматически распознавал бы «своего» пилота и т.п.

Мы все пользуемся автомобилями, невзирая на риск, связанный, скажем, с отказом тормозов. В случае интеллектуальных «автономно активных» компьютеров ситуация, в принципе, та же: вопрос лишь в сравнительной надежности компьютерной системы по сравнению с тормозами и опасности последствий ошибки. Мне, кстати, «футуристический прогноз» Раттнера представляется весьма обоснованным.

Раттнер подтвердил высказывание Крейга Барретта о том, что в Intel программистов больше, чем в Microsoft. У корпорации 17 лабораторий, в том числе, в США, Японии, Европе, Китае и России — в Нижнем Новгороде. Большинство их сотрудников (за исключением израильской лаборатории) — программисты. Раттнер указал на ориентацию их разработок на Internet-технологии. На вопрос о методологии управления программными проектами в Intel он ответил, что используются самые передовые технологии, и качество создаваемого кода не хуже, чем в Microsoft.

Он выразил также оптимизм относительно проектов внедрения в Intel ее новейших технологических разработок, несмотря на признаки определенного спада в экономике, в частности, в высокотехнологичных областях и в компьютерной индустрии. Раттнер отметил, что хотя общее состояние дел в экономике оказывает свое влияние, выполняемые в его лаборатории исследования находятся вне зоны риска, что закладывает фундамент для успешной работы корпорации в будущем. Он указал также, что в некоторых регионах, в частности в России и Китае, напротив, имеет место экономический подъем.

Что касается фундаментальных технологических проблем, то Раттнер не видит их у Intel, по крайней мере, до 2014 года. До этого срока закон Мура заведомо будет продолжать выполняться. Лишь позднее будет достигнуто физическое ограничение, когда с уменьшением числа слоев оксида кремния электроны смогут туннелировать в подложку, и, вероятно, понадобится использовать материал с новой структурой. Кстати, Intel готовится представить транзистор с тактовой частотой 1 ТГц, фундаментальным образом отличающийся от всех транзисторов, которые выпускались в последние десятилетия.

Последняя затронутая на встрече тема была связана с каким-то патологическим стремлением некоторых наших сограждан искать ответы на самые главные вопросы у иностранцев. Воистину, нет пророка в своем Отечестве! Это, как кажется, стало нашей национальной чертой еще со времен приглашения Рюрика на царство. В данном случае такое стремление трансформировалось в вопрос о том, отстала ли Россия от Запада в области ИТ уже насовсем, или стоит еще раз попробовать догнать?

Раттнер и здесь оказался на высоте. Он отметил, что информационная революция — это не одномоментное явление, а скорее некий периодически повторяющийся процесс, проявляющийся на «оси времени» не один раз, так что нужно найти подходящее время. А то, что у России есть огромный потенциал, демонстрирует и работа лаборатории в Нижнем Новгороде. Другое дело, что организовать такие коллективы очень сложно.

Раттнер положительно оценил опыт работы лаборатории в Нижнем, в которой в настоящее время трудится около 150 человек. В основном этот коллектив пополняется молодыми выпускниками местного университета. Лаборатория ведет работы в области приложений (графика, распознавание речи, цифровое видео и др.), среди которых была отмечена передача изображений на мобильный телефон. Основу этого составляет созданная методика, позволяющая резко уменьшить объем передаваемых данных.

В качестве примеров перспективных для России областей он назвал «статистические вычисления», вспомнив при этом основоположника теории случайных процессов академика Маркова и рентгеновскую литографию. Действительно, оптическая литография переместилась в область глубокого ультрафиолета (оптический барьер — 175 нм). С уменьшением длины волны мы переходим в мягкую рентгеновскую область. Ключевые элементы соответствующей технологии — совершенное зеркало и интенсивный источник мягких рентгеновских лучей. Последний во время работ над программами «звездных войн» создали в США и СССР. По словам Раттнера, переход от оптической к рентгеновской литографии как раз и дает России шанс активно внедриться в мировой ИТ-рынок. Типовой станок будет стоить порядка 40 млн. долл., а заводу необходимо порядка 40 станков; в результате для России открывается «многомиллиардный рынок». Кстати, Япония, сделавшая ставку на оптические технологии, по его мнению, тормозит внедрение рентгеновской литографии. Он отметил заинтересованность Intel в контактах с Россией в этой области. В противном случае Соединенные Штаты «научат» японцев (в смысле продадут им базовую технологию), а те разовьют ее до таких высот, что, как пошутил Раттнер, уже американцам придется у них ее покупать.