- Хороший сегодня денек, миссис Троупл!
Старушка разогнула спину:
- И то правда, Джонни, денек выдался чудесный. - Она поставила садовую лейку на землю. - Как Марта поживает?
- Мама держится молодцом. Да и вы, я смотрю, не сдаетесь?
Миссис Троупл облокотилась на штакетник:
- Что с нас теперь, живы - и ладно. - Она была явно не прочь поболтать. - Как время летит! Помню, когда Гарри...
В утренней тишине был слышен перестук копыт - конь неподкованный, индейский. Наверняка это возвращается Орел. Боже мой, как я ему завидовал!
- ...и тогда Гарри построил этот дом,- миссис Троупл промокнула платочком глаза. - Ах, Джонни, Джонни, ты не представляешь, как мне бывает одиноко! Если бы ты не застрелил моего мужа и троих сыновей...
- Я не виноват, миссис Троупл.
- Я понимаю... - Старушка вытерла слезы и улыбнулась: - В этом году чудесно цветут гортензии. Думала, вымерзнут зимой, но нет - выжили.
Она с гордостью оглядела клумбы. Было чем гордиться. Цветов в Мидлтауне больше никто не выращивал. За аккуратным штакетником, который смастерил еще старик Гарри Троупл, каждую весну распускалось великое множество цветов. Да все разных, каких в наших местах и вовек не сыщешь.
- Я смотрю, калитка ваша, миссис Троупл, на одной петле держится. Вечерком зайду, починю, - пообещал я.
- Спасибо, Джонни, ты всегда был славным мальчиком.
Я с тоской посмотрел на двери салуна. Кто бы знал, как не хотелось мне туда идти! Увидев Мэгги, я направился к ней. Это было немного не по правилам, но я ничего не мог с собой поделать.
- Привет, Мэг! - сказал я преувеличенно радостно.
Мэгги нахмурилась:
- Что ты здесь слоняешься? Тебе давно уже пора сидеть за стойкой бара и лакать виски.
- Ну ладно, Мэгги, не злись, - примирительно сказал я. - Куда этот идиот денется?
- Это еще вопрос, кто из вас больший идиот, - заявила она, демонстративно отворачиваясь.
- Понимаешь, Мэг, у каждого свои обязанности. - Я обнял девушку за талию. - Тебе понравилось бы, если бы мне плевали вслед?
- Ну, я же не предлагаю тебе подставляться под пулю! Случайность. Это с каждым может случиться - кольт в руке дрогнет или поскользнешься на банановой кожуре... И тебя наконец-то застрелят! - Мэгги ласково погладила меня по щеке: - Ведь я же тебя люблю, глупенький.
Я хотел объяснить ей, что бананов здесь отродясь не бывало, но вместо этого полез целоваться.
Ox, уж эти женщины, умеют настоять на своем! И через пять минут я двинулся к салуну, твердо решив, что буду неуклюжим и медлительным, как сонная апрельская муха.
Я парень хоть куда, но по части везения - явная недостача. Надо ж такому случиться: именно в это утро, только я дошел до середины улицы - навстречу он, Черный Чарли собственной персоной.
- Ха, Джонни, малыш, сколько лет, сколько зим!
- Сколько зим, столько и лет, Чарли.
- И я тебе рад, мой мальчик! - Чарли сдвинул шляпу на затылок. - В салун? Жаркое сегодня будет дельце, а, Джонни? - Он ехидно прищурился: - И в который раз?
Вот ведь, стервец, знает, куда бить!
- В тридцать четвертый, - нехотя ответил я.
- Вот это да! Ну, молодец, Джонни. - В шутовском восторге хлопнул себя по коленям: Джон-Стреляй-Первым!
Я разозлился не на шутку. Что этот подонок о себе воображает?
- Ты бы лучше помалкивал, Чарли. О твоих грязных делишках всем известно, и не тебе смеяться над честными людьми!
- Кому ж, как не мне, Джонни? Кто же еще над вами посмеется? Делишки, это верно, у меня грязные. Но они мои! - Мы стояли теперь с Чарли нос к носу, как два бойцовых петуха. - А вот какие дела у тебя, Джонни? День-деньской ошиваться в салуне и ждать, когда тебя наконец пристрелят?
Я отступил на шаг:
- Это моя жизнь, Чарли!
Он расхохотался мне в лицо:
- Не смеши меня. Какая она твоя? Что здесь вообще твое? Мэгги твоя... Так она до сих пор в невестах ходит. Или я ошибаюсь? Что ж ты молчишь, Джонни, мальчик мой?
Я выхватил кольт. Черный Чарли не пошевелился.
- Может, это и был бы наилучший выход, - неожиданно тихо проговорил он. - Но - нельзя, ты сам знаешь об этом, Джон.
Ненависть переполняла меня. И этому чувству надо было дать выход, иначе я взорвался бы, как старый паровозный котел на крутом подъеме. Я нажал на курок, и тяжелый кольт забился у меня в руке, заглушая утреннюю тишину коротким отрывистым лаем. Губы у Чарли шевелились, но я не слышал его слов, не хотел слышать.
- Развлекаешься? - раздался голос Орла.
Я, как всегда, не услышал шагов индейца. Орел положил мне руку на плечо:
- Белый человек любит стрелять. Если бы я не был просто глупым индейцем, то я бы предположил, что для бледнолицых важнее процесс, чем результат.
Мне стало стыдно, и я поспешно спрятал оружие в кобуру:
- Я разговаривал с Черным Чарли.
- Я заметил, - мимика у Орла скудная, и непонятно, когда он шутит, а когда говорит серьезно. - У нас есть еще, - сквозь прищуренные веки индеец посмотрел на солнце, - минут двадцать. Пойдем в салун, поговорим.
Мы поднялись по ступенькам. Помещение было чистым и опрятным - от вчерашнего погрома не осталось и следа. Из-за стойки нам помахал рукой Ред Хопкинс. Я кивнул ему и уселся за стол у самого входа.
Орел усмехнулся:
- Нарываешься?
- Развлекаюсь, - с вызовом ответил я.
- А Мэгги одна скучает, - индеец покрутил головой. - И не опротивело тебе здесь?
- А ты как думаешь?
Разговор был совершенно никчемушный. Я достал кольт, не спеша зарядил барабан, потом крутанул, проверяя, не заедает ли. Оружие было в полном порядке.
- Мэгги сказала, что сегодня тридцать пятая попытка.
- Всего лишь тридцать четвертая, - поправил я.
- Настолько плохо? - Орел сочувственно покачал головой.
- Даже хуже, чем ты думаешь. У этого болвана обе руки левые.
- Послушай, Джонни, - Орел наклонился ко мне, - мы с тобой давние приятели. Отдай его мне, а? Я тут поездил, проветрился, теперь руки так и чешутся делом заняться. Я бы из него в два счета ковбоя сделал!
- Это Мэгги тебя попросила?
Орел, кажется, разозлился, - хотя кто его разберет? - но голос ровный:
- Ты, по-моему, слегка переоцениваешь собственную роль. Первый уровень - разминочный, так сказать, разведка боем. И только-то.
- Ого, как заговорил! Ты еще очки на свою красную рожу нацепи.
Индеец смотрел куда-то мимо меня.
- Уже? - спросил я.
Орел кивнул.
Я сидел спиной ко входу, но прекрасно знал, кого он сейчас видит: разболтанная походка, скучающее лицо, аккуратная щетина трехдневной выдержки, брезгливо опущенные уголки рта и вечный огрызок сигары в зубах - в общем, Клинт Иствуд, если кто еще не понял.
Индеец заторопился:
- Ладно, Джонни, времени нет. Без дураков - позволь ему себя прихлопнуть. А уж я на втором уровне вправлю мозги этому красавчику!
Голос за спиной: "Разве это виски?" и звон разбитого стакана. Хопкинс бормочет что-то извиняющимся тоном. Обычная прелюдия.
- А ты, Орел, на моем месте поступил бы так?
Я ждал, что индеец отведет взгляд, но вместо этого Орел протянул руку, взял меня за грудки и встряхнул так, что у меня зубы клацнули.
- Вот что я тебе скажу, Джон. Если этот артист сегодня тебя не пристрелит, видит бог, я тебя убью собственными руками. - Вот незадача, таким Орла я еще никогда не видел. - Мне наплевать на все уровни, вместе взятые. Мэгги выбрала тебя. Не знаю почему, может, никогда и не узнаю, но я сделаю так, чтобы она была счастлива. Ты понял меня, Джонни?
Признаюсь, я даже рот раскрыл от удивления. Вот это фокус! Орел и Мэгги... А я-то, олух царя небесного! В голове билось только одно: "А она выбрала меня. Меня выбрала!" Я, кажется, даже заулыбался.
- Веселимся? - В спину мне уперся ствол. - Руки на стол, приятель. ...И медленно!
Как он мне надоел! Это ж подумать только, три десятка раз я его укладываю, а он снова лезет.
На стол передо мной упал мятый листок с фотографией:
- Это случайно не ты?
Надо все-таки выручать бедолагу Хопкинса, пока его салун не превратился в руины. Я осмотрелся, выбирая что-нибудь зрелищное и в то же время легко восстановимое. Меня осенило - окно!
Два прыжка - вот черт, он даже не успел выстрелить! - и я, живописно раскинув руки, вломился в оконную раму. Наверно, со стороны это выглядело потрясающе, но я, падая, так приложился головой о скамейку, что из глаз искры посыпались. Пистолет отлетел далеко в сторону. Я попытался встать, но основательный пинок свалил меня с ног - красавчик стоял в двух шагах от меня. Он держал кольт двумя руками. Дернул вверх стволом - вставай, мол.
Я не спеша поднялся. Два шага - для выстрела не дистанция. Все, понял я. Сейчас дернусь, и он меня пристрелит. Я прыгнул. Прямо в лицо мне грохнул выстрел, и только сбив красавчика с ног ударом в челюсть, я осознал, что он опять промахнулся. Сколько же это будет продолжаться! Я подобрал свой пистолет и запихнул его в кобуру. А красавчик уже вскочил с земли и, стреляя в меня почти не целясь, бросился к дому миссис Троупл. "Назад, скотина!" - заорал я, но было поздно: этот ублюдок перемахнул через невысокий штакетник, поскользнулся, упал, потом подполз к заборчику и начал стрелять, положив кольт на поперечную перекладину.
Грохотали выстрелы, но ствол дико водило из стороны в сторону, и я шел к нему, абсолютно уверенный в его косорукости. А подойдя, вырвал оружие и, взяв за шкирку, - он все пытался меня ударить, но как-то неумело, неуклюже, - выкинул на середину улицы.
Клумба была совершенно разорена. Цветы - поломанные, растоптанные - лежали пестрым ковром. Яркие, живые краски через час померкнут под горячим полуденным солнцем. Навсегда.
Красавчик все еще лежал в пыли. Я подошел к нему и ударил сапогом. Он заскулил и перевернулся на другой бок. Я зашел с другой стороны и ударил второй раз, стараясь попасть в лицо, которое он закрывал руками. Из-под пальцев потекла кровь.
- Прекрати, прекрати сейчас же! - сзади на меня дикой кошкой набросилась Мэгги.
Я повернулся к ней, взял за плечи и встряхнул. Мэгги в испуге закрыла лицо ладонями.
- Ты понимаешь, что они развлекаются?! - зарычал я. - Они создали виртуальный мир для игры! Им скучно - и они развлекаются! - Я был в бешенстве. - Мы - я, ты, Орел и все остальные - игрушки!
- Но в чем он-то виноват? - слезы текли по ее щекам. - Он же еще ребенок!
- Какой, к дьяволу, ребенок!
- Да-да, ребенок, - заторопилась Мэгги. - Чарли говорит, что компьютерные игры любят в основном дети.
Она присела у скрючившегося на земле тела, приподняла бывшему красавчику голову и белым платком промокнула разбитые губы:
- Сколько тебе лет, малыш?
- Двадцать три, - ответил он.
Я плюнул под ноги. Мэгги недоуменно смотрела на него:
- Но зачем ты тогда здесь?
- Я знаю зачем!
Черный Чарли поднялся со ступенек салуна. Похоже, все это представление доставило ему массу удовольствия. Жутенько улыбаясь, Чарли подошел к нам.
- Я знаю зачем, - повторил он. - Затем, чтобы убивать. Компьютерная игра - безопасное и приятное развлечение. Так ведь, малыш?
Мэгги вскочила на ноги. На ее светлом платье остались грязные следы. Она попыталась оттереть пятна, но только сильнее размазывала кровь.
Человек сидел посреди улицы, закрыв лицо руками. Я подошел к нему и слегка пихнул сапогом:
- Отвечай, когда тебя спрашивают.
- Болезнь Паркинсона, - едва слышно проговорил он.
- Чего-чего? - не понял я.
- Отсутствие координации движений. - Он говорил, не поднимая лица: - Доктор уверен, что у меня нет биологических нарушений. Что я выздоровею. Нужно только упорно работать на виртуальных тренажерах.
Он поднял на меня глаза. Странно, я никогда не обращал внимания, что глаза у него ярко-зеленые. И он плакал. Вот тебе и Клинт Иствуд!
Сердобольная Мэгги тут же бросилась к нему, сама поминутно вытирая слезы. А он наконец поднялся с земли и теперь стоял прямо передо мной, глаза в глаза.
Я смотрел на красавчика, пытаясь понять того, кто скрывался за моделированной внешностью бравого ковбоя. Я силился почувствовать отчаяние и боль человека, живущего в мире, в котором ему не принадлежит ничего, даже собственные руки.
Как всегда, неслышно подошел индеец и встал рядом.
- Ну, что ж, красавчик, - немного охрипшим голосом сказал я, - завтра попробуем еще раз, - и вопросительно посмотрел на Орла.
Индеец кивнул.