После лекции в Музее искусств Вайсмана, расположенном в комплексе зданий университета штата Миннесота, Брюс Шнайер поделился с журналистами Network World своими мыслями о психологических аспектах безопасности, а также о необходимости уделять этим вопросам более серьезное внимание.
Лекция Шнайера была приурочена к выставке «Образы энергии» фотографа Пола Шембрума (на своих снимках Шембрум запечатлел сцены из промышленной, деловой, общественной и армейской жизни). Организация лекции Шнайера совместно с выставкой фотографии свидетельствует о том, что за прошедшие годы известный специалист постарался выйти за рамки бит и байт, криптографии и компьютерной безопасности, занявшись более широким изучением вопросов персональной защиты, состояния преступности, корпоративной и национальной безопасности.
Лекция Шнайера была посвящена «театру безопасности». Под этим термином он понимает практику принятия мер, которые должны помогать людям чувствовать себя более защищенными, но поставленной цели достигают не всегда. «Безопасность можно рассматривать с двух точек зрения, — заметил Шнайер. — Одна из них связана с ощущениями, а другая — с реальностью. И они довольно сильно отличаются друг от друга. Вы можете чувствовать себя в безопасности, в то время как в действительности это не так, и, напротив, находиться в достаточно защищенном состоянии, не ощущая этого».
Примером «театра безопасности» является усиление мер защиты упаковки лекарств, отпускаемых без рецепта, которые были приняты в 80-х годах после случаев отравления тайленолом. И действительно, все это гораздо больше напоминало театр, чем эффективные способы противодействия: ведь злоумышленник, решивший добраться до содержимого упаковки, вполне может использовать, например, шприц.
«Театр безопасности» может таить в себе угрозу, потому что вместо действительно эффективных мер, направленных на борьбу с реальной опасностью, деньги, время и внимание отвлекаются совсем на другое. Впрочем, «театру безопасности» присущи не только отрицательные стороны. В некоторых случаях он используется для того, чтобы подавить беспочвенные страхи, а это не так уж и плохо.
Например, потребители почувствуют себя в большей безопасности, если лекарства, продаваемые без рецепта (теоретически их порча или подделка сопряжена с минимальным риском), будут поставляться в защищенной упаковке.
В качестве другого примера можно привести присутствие в аэропортах после теракта 11 сентября войск Национальной гвардии. Оружие у гвардейцев не заряжено, поэтому им фактически нечего противопоставить реальной угрозе. Но их присутствие успокаивает людей, и особенно в то время это имело весьма немаловажное значение.
Шнайер затронул и тему приведения ощущения безопасности в соответствие математической вероятности возникновения риска.
«Если ощущение безопасности не соответствует реальному риску, у нас возникает чувство самоуспокоенности, — отметил он. — Если же, напротив, реальная угроза не столь велика, как наши опасения, мы не чувствуем себя в безопасности, что в крайних случаях может привести к паранойе или возникновению совершенно беспричинных страхов».
Естественное сближение представлений с действительностью происходит по мере того, как люди становятся более информированными — и наполняют свою «познавательную модель» фактической информацией о реально существующих рисках и эффективных мерах противодействия им. Правда, напомнил Шнайер, добиться этого непросто, потому что информация зачастую распространяется в искаженном виде, зависящем от самых разных обстоятельств: желания представителей средств массовой информации преподнести очередную сенсацию, политиков — обезопасить свою карьеру, поставщиков — обеспечить высокий уровень продаж своей продукции и т. д.
Наличие скрытых желаний обычно не причиняет никому вреда, но иллюстрирует тот факт, что компромиссы в области безопасности — когда кто-то желает сыграть на противоречиях между риском и получаемой от инвестиций отдачей — носят персонифицированный характер. Разные акционеры оценивают компромиссы в области безопасности по-разному, и в этом есть определенный смысл.
«Очень часто люди идут на компромиссы в области безопасности по причинам, не имеющим к самой безопасности никакого отношения, — добавил Шнайер, приведя в качестве примера передачу американским правительством заказа на изготовление паспортов некой таиландской компании. — С точки зрения безопасности данная идея не выдерживает никакой критики, но только представьте, какая при этом получается экономия».
Развивая поднятую тему, присутствовавшие в зале засыпали Шнайера вопросами о камерах наблюдения («В лучшем случае камеры способствуют тому, что преступники становятся мобильнее», — ответил он), электронных системах голосования («Даже если здесь нет никаких злоупотреблений, одна только мысль о возможных или очевидных злоупотреблениях мешает признанию итогов выборов»), глобальных системах предупреждения и т. д.
Впрочем, Шнайер привнес в свое выступление некоторую долю оптимизма: «Я не стал бы относить себя к пессимистам, хотя и располагаю той информацией, с которой сегодня поделился с вами, — подчеркнул он. — В целом система работает и способствует приближению наших представлений к реальности. Общество уже имеет определенный опыт управления новыми рисками, оно привыкает и адаптируется к новым технологиям. Но это требует времени».
Новая книга Шнайера, появившаяся недавно в продаже, вышла под заголовком Beyond Fear: Thinking Sensibly about Security in an Uncertain World («За пределами страха: разумный подход к безопасности в условиях изменчивого мира»).