В Шанхае прошел финал ежегодного, 29-го командного студенческого чемпионата по программированию, организуемого ассоциацией ACM при финансовой поддержке корпорации IBM. Второй результат показала команда Московского государственного университета, третий — команда Санкт-Петербургского государственного университета ИТ, механики и оптики.

Региональный руководитель Северо-Восточной европейской полуфинальной зоны командного чемпионата мира ACM по программированию, профессор, декан факультета информационных технологий СПбГИТМО Владимир Парфенов поделился своими впечатлениями о недавнем финале с главным редактором журнала «Открытые системы» Дмитрием Волковым.

Как вы оцениваете результаты чемпионата?

Данное соревнование было нашим последним шансом «щелкнуть» китайского дракона по носу. Можно, конечно говорить, что, мол, дома и стены помогают, однако победа шанхайцев была заслуженной. Такой подготовки, включающей участие во всех отборочных турах, соревнования вне конкурса в различных олимпиадах по всему миру и т. д., не было ни у одной команды. Всегда, конечно, есть элемент случайности: нервы, усталость, вызванная сменой обстановки, индивидуальные особенности поведения конкретного участника и т. п., однако реально не более двух десятков команд из 78 потенциально могли занять первое место. Команда Шанхая постоянно входила в десятку лучших на чемпионате, а в 2002 году в Гонолулу стала первой командой из Азии, завоевавшей чемпионский титул. До этого момента лидировали американцы и европейцы. Для нашей страны результаты 29-го чемпионата — блестящее достижение, и незачем претендовать на безусловное лидерство, которое сегодня, увы, никак не отвечает ни экономическим, ни политическим темпам развития России по сравнению с Китаем.

Что вас более всего поразило в Шанхае?

Взять хотя бы дорогу от аэропорта до центра города, поезда по которой движутся на магнитной подушке. Весь путь занимает семь минут против почти часа на машине по отличной автостраде, которых здесь великое множество. Вокруг заводов в Китае вначале обычно строится жилье для рабочих, которое в первое время наполовину пустует в расчете на перспективу, когда возникнут предпосылки к расширению производства. Эта растущая мощь отражается и на местной системе образования, построенной во многом на нашем опыте, в частности за счет буквального «всасывания» в себя на протяжении последних 10-15 лет культуры высокотехнологичных разработок, например, в близкой мне отрасли создания точных оптических приборов. В Шанхайском университете собрана научно-техническая элита страны, конкурс достигает сотен человек на место. У нас же и в Западной Европе, наоборот, кадры уходят, школы разваливаются, скоро мы окончательно потеряем знания, а культура разработки останется только в Китае.

Обращу внимание, в Китае выращиваются свои собственные кадры. Кстати, будет большим преувеличением говорить, что все наши лучшие специалисты бегут на Запад или на Восток. С 2000 года проблема утечки мозгов из нашей страны уменьшила свою остроту: московские и петербургские компании готовы поглотить все способные кадры из провинции и стран ближнего зарубежья, а отток программистов из столиц за рубеж резко снизился.

Что делать?

Сегодня мы держим оборону, а надо наступать. Я не знаю, что реально сейчас может противопоставить Россия, чтобы этот чемпионат не стал нашим последним сражением с китайцами на равных. В нынешнем задании из десяти задач три были очень сложные, семь решили многие. Наши команды два часа решали сложную восьмую задачу, а студенты Шанхая за десять минут до истечения времени выдали решение, причем у наших ребят (да и тренеров) даже идей не было по ее решению, а ведь это цвет, будущее российского программирования.

Как исправить положение? Можно, конечно договориться с Западной Европой — их ресурсы, наши люди, идеи и школы точных наук. Такие попытки делались, но пока ни к чему не привели.

Можно уповать на поддержку государства, но и сейчас я не могу сказать, что ее нет. Хотя и с запаздыванием, Министерство образования перечисляет нужные средства на поддержку участия наших команд в чемпионате плюс помогают компании, заинтересованные в привлечении талантливых кадров. Однако скоро у нас некого станет поддерживать — осталось так мало ученых и преподавателей с мировым именем, что традиционно выделяемые на поддержку их работ и школ целевые средства через некоторое время просто некому будет давать.

Наша система отбора талантливой молодежи находится на приемлемом уровне; отбор в полуфиналы и четверть?финалы чемпионата осуществляется достаточно тщательно и охватывает все регионы страны. В Петербурге мы взяли на заметку всех сколько-нибудь подающих надежды студентов, в Москве — тоже, но нет резерва. Молодежь из Перми или Пензы не желает ехать в столицы; так, на участие в полуфинале со всей страны откликнулось лишь семь человек. В массовых количествах молодежь из дома не поедет, менталитет у нас другой, поэтому в стране может и не найтись людей для «заселения» технопарков: оборудованные помещения уже имеются и в ведении существующих столичных вузов, и в собственности компаний.

Возможно, нам всем стоит поработать над повышением мотивации молодежи, повышением ее энтузиазма для приложения своих талантов в сфере высоких технологий, активно пропагандируя идею престижности данного рода деятельности.