Системы поддержки принятия решений (СППР) стали важнейшими инструментами бизнеса

В середине 80-х, когда Ральф Кимбэлл начал реализовывать то, что позднее назвали системами поддержки принятия решений, он ощущал, что работал не столько против обычного скептицизма покупателей, сколько против самой культуры. Системы поддержки принятия решений (Decision support system, DSS) были и остаются методами фильтрации агрегированных данных (таких, как общее число продаж за неделю) из данных, сгенерированных транзакционными устройствами (такими, как кассовые аппараты, телефонные коммутаторы, торговые автоматы, сканеры штрих-кодов), наполняющими повседневную жизнь. Предполагалось, что пользователями этих систем должны стать менеджеры, и это было вполне логично, во всяком случае, так думал Кимбэлл.

К сожалению, в то время преобладало мнение, что настоящие менеджеры не должны слишком полагаться на цифры. Менеджеры в основном «шли на передовую», закатывали рукава, погружались в проблемы и решали вопросы, основываясь на интуиции. Тех, кто управлял, основываясь на цифрах, среди прочих гораздо менее нейтральных выражений называли охотниками за наживой и обычно подвергали насмешкам как бледнолицее, тонкогубое племя без каких-либо человеческих чувств. Никто не хотел быть «охотником за наживой», и, соответственно, страдала индустрия СППР. Год за годом все те же 100-200 человек показывались на отраслевых конференциях. Затем в один прекрасный год Кимбэлл вышел на трибуну и увидел океан незнакомых лиц — он полагает, что это был 1993 год. Он вспоминал, как задавался вопросом: «Что же произошло?»

Часть ответа состояла в том, что в бизнес пришло новое поколение менеджеров — дети VisiCalc и Lotus 1-2-3. Они сточили зубы о гранит текстов о производстве знаний и тотальном управлении качеством — о философиях, которые придают особое значение прозрачности данных и большим динамичным потокам информации. С тех пор СППР стали пользоваться спросом, поскольку они предназначались для удовлетворения этих потребностей. Журнал CIO отразил это изменение в статье «Information Preservation» (июль 1993 г.), отмечая, что новая технология позволила менеджерам «быстрее принимать интеллектуальные решения в бизнесе».

Как это часто бывает, с успехом пришло и новое имя — хранилище данных (data warehouse). Возможно, это имя было шагом назад, поскольку, строго говоря, хранилище данных является всего лишь одной из составляющих СППР. (Полная СППР включает в себя транзакционный прибор, который производит необработанные данные; программное обеспечение, фильтрующее эти данные и записывающее их на носители, позднее ставшие фактически хранилищем; клиентское приложение на рабочем месте менеджера для обработки данных хранилища.) С другой стороны, новое название создавало впечатление, что появившаяся обновленная технология никогда не подводит.

В течение 90-х годов, согласно отчетам IDC за этот период, в отрасли наблюдался стабильный рост, с доходами, достигавшими нескольких миллиардов. К концу десятилетия технология претерпела еще одно изменение. Первоначально аналитики измеряли рост количеством инсталляций, а в конце 90-х стало расти и число пользователей на инсталляцию. Частично это отражало изменения, произошедшие в оборудовании: по мере совершенствования аппаратного обеспечения и снижения его стоимости хранилища данных получили возможность запоминать больше различных типов данных с более тонким уровнем детализации, позволяя быстрее реагировать на большее число запросов. Производители стали строить системы, специализирующиеся на таких задачах подразделений, как планирование ресурсов предприятия (ERP) или управление отношениями с клиентами (CRM), которые упрощали интерфейсы и подготовку пользователей. (Эти системы иногда называют витринами данных — data marts.) Стали доступны фильтрации и анализу такие новые категории данных, как clickstream (маршрут перемещения пользователя по Web-узлам), которые могут содержать информацию о поведении конкретных клиентов на уровне отдельных действий.

По мере проникновения этих новшеств на рынок технология хранилищ данных стала превращаться из аналитического инструмента, основными пользователями которого были менеджеры высшего звена, в платформу для распределения «количественного материала» на каждый участок предприятия. Обращение к хранилищу данных стало неотъемлемой частью повседневной работы почти каждого сотрудника.

Некоторые обозреватели видят в этом изменении признак наступления новой эры, в которой хранилища данных становятся средством общения и даже более того — каркасом самого предприятия. С начала своего существования СППР требовали от менеджеров использования согласованных строгих определений объектов и процессов, таких как продажи или названия продуктов, регионы или даты. В то время это было скорее неудобно, но сегодня стало ясно, что возможности крупномасштабного взаимодействия между предприятиями (и подразделениями), а также программного обеспечения зависят от создания максимально большой библиотеки недвусмысленных, ориентированных на предприятие ссылок. «Хранилище стало центром данных, накапливающим информацию как от операционных систем, так и от пользователей», — говорит Ричард Танлер, исполнительный директор расположенной в Миннеаполисе компании e.Intelligence — производителя, использующего хранилище данных в качестве основы планирования и инструмента прогнозирования.

И конечно, Кимбэлл больше не беспокоится о снижении спроса. Вместе со своей женой Джулией он руководит компанией Ralph Kimball Associates, расположенной в Болдер Крик (шт. Калифорния), которая в свою очередь управляет Университетом Кимбэлла — «авторитетным источником образования в области хранилищ данных». Кимбэлл предлагает частные консультации, хотя, согласно информации на его сайте (Ralphkimball.com), у него не так много времени. Кимбэлл придерживался своей технологии, когда она была слабой периферийной областью, а сейчас он «снимает сливки» с преданности к ней. Из этого можно извлечь урок, если же нет, то нам всем, должно быть, просто повезло.