Если характеризовать данную проблему коротко, то можно сказать, что шахматный мир неизбежно погружается в информационные технологии. За последние полвека профессионалы и шахматисты-любители этой популярной игры прошли путь от написания несложных программ, моделирующих отдельные стадии партии, до создания киберпространства в масштабах планеты, где не только идут сетевые турниры, но и обсуждается календарь очередного цикла борьбы за звание чемпиона мира. В частности, должен ли он учитывать соревнования человека и шахматных программ. И уже мало кого удивляет, что уважаемый журнал «64» все чаще отдает свои полосы под материалы, посвященные проблемам и событиям, связанным с использованием компьютеров. А сколько эмоций выплескивается на страницы СМИ, когда кто-нибудь из гроссмейстеров уступит очко той или иной шахматной программе!

Упущенный выигрыш

В связи с темой настоящей заметки остановим внимание читателя на двух событиях, представляющих интерес не только для поклонников шахмат. Первое — пресс-конференция в агентстве «Интерфакс», на которой президент ФИДЕ Кирсан Илюмжинов и экс-чемпион мира Гарри Каспаров говорили о необходимости серьезного внимания к соревнованиям человека с компьютерными программами со стороны международной организации, что несомненно означает признание роли информационных технологий в развитии шахматной игры. Так, Г. Каспаров полагает, что «в поединке сильнейшего шахматиста с сильнейшей программой будет определяться абсолютный чемпион». Поэтому экс-чемпион посчитал началом «новой эпохи» свой матч с программой Deep Junior, так как впервые он проходил под эгидой ФИДЕ.

На фоне множества декларативных заявлений об электронных правительствах шахматисты предпринимают конкретные шаги по созданию международного органа управления для своего сообщества, прибегая к технологии реинжиниринга, т. е. совершенствуя уже сложившуюся структуру ФИДЕ и опираясь на весьма широкое использование ИТ. Для этого приходится заниматься не только организационными вопросами, такими как разработка календаря соревнований, что с учетом сроков их проведения и количества участвующих является делом весьма непростым, но и вносить изменения в правила игры, наряду с этим решать финансовые проблемы, например, с помощью «спонсорских пакетов», позволяющих проводить турниры и матчи.

Естественно, включение в общий круг турниров и матчей между людьми и компьютерами накладывает на соревнования особую печать. По признанию Г. Каспарова, играть с человеком психологически комфортнее, вероятно, благодаря накопленному опыту, тогда как с программой такого опыта нет. Возможно, это надо понимать так, что для шахматиста программа ближе к «черному ящику», чем человек, и здесь есть о чем подумать тренерам и тем, кто готовится к таким соревнованиям. Вообще говоря, — и это нашло отражение в ответах на пресс-конференции — идентификация шахматной программы и, конечно, компьютера с персоной игрока представляется серьезной проблемой. Подходы к ней лишь намечаются, и их можно проследить в попытках общего, программ и шахматистов, рейтингования, в оценках влияния подготовки программ к участию в соревнованиях с людьми, использующими для этого компьютеры, и во многом другом.

Второе событие, которое полезно обсудить в связи с темой, — мнение противоположной стороны, представленное на страницах «64» гроссмейстером Борисом Альтерманом, «тренировавшим» программу Deep Junior. Признаемся, что, несмотря на недосказанность, вызванную всякого рода запретами на публикацию реплик («мыслей» Deep Junior?а) программы по ходу партии, проливающих свет на ее возможности, эта статья представляет большой интерес с разных точек зрения. Например, с точки зрения возможности научить программу выбирать стратегию или тактику, менять критерии оценки позиции и расширять библиотеку вариантов. Само развитие понятия «антикомпьютерной» стратегии игры, по заверению Б. Альтермана, привело к тому, что понудило программистов к более активной настройке внутреннего управления программы на каждую партию, причем с учетом психологии Г. Каспарова: в ряде партий Deep Junior делал ходы, которые «выводили его из себя». Вместе с тем тренер отмечает, что ряд позиций Deep Junior еще не умеет играть, увлекаясь критериальной оценкой (a valuation), плохо играет, несмотря на расчеты вариантов глубиной в 20 полуходов, позиции «стойка», где необходимо ждать «выступки» противника. В своей характеристике матча Б. Альтерман ряд партий, сыгранных программой вничью, полагает выигрышными для нее. Для примера приведем позицию четвертой партии матча, когда программа выбрала 38-й ход с5 вместо выигрывающего С:е5. Любопытно, что в этой партии и программа, и Г. Каспаров испытали цейтнот, когда у обоих противников было по пять минут на десять ходов.

С. Коновалов, Г. Рузайкин